Введение. В 2015 г. Росстат опубликовал демографический прогноз до 2050 г., по данным которого население страны может сократиться более чем на 14 млн человек. Численность населения, согласно данному прогнозу, с учетом миграционного прироста может уменьшиться на 20% [1–3]. Россия стоит перед угрозой быстрой депопуляции.
В этих условиях охрана репродуктивного здоровья населения – одна из важнейших государственных задач.
По данным Европейской ассоциации урологов, у 50% невольно бездетных пар имеет место фактор мужского бесплодия, который ассоциируется с аномальными показателями спермограммы [1, 2]. С 1980 г. отмечено четырехкратное увеличение количества мужчин, обратившихся по поводу патоспермии [3].
Известно, что оплодотворяющая способность сперматозоидов зависит от секреторной активности вспомогательных половых желез: придатков яичек, простаты и семенных пузырьков [4–6]. Нарушение функции этих органов способно приводить к снижению количественных и функциональных показателей эякулята: концентрации, подвижности и морфологии сперматозоидов [7]. Одной из основных причин, приводящих к нарушению мужской репродуктивной функции, считают избыточную продукцию активных форм кислорода (АФК) [4, 7].
Хотя свободные радикалы в сперматозоидах обнаружили еще в 1943 г., их роль в мужской репродуктивной физиологии изучили только в 1989 г. Известно, что в результате воздействия на организм мужчины различных негативных внутренних и внешних факторов происходит повышение генерации АФК [8]. При наличии небольшого количества АФК сохраняется нормальная функция сперматозоидов, возможны капацитация, гиперактивация, а также слияние с ооцитами и оплодотворение. Повышение количества свободных радикалов приводит к нарушению данных процессов [9].
От 40 до 80% мужчин с бесплодием имеют высокие уровни АФК. Появляется все больше доказательств того, что мощные антиоксиданты, содержащиеся в семенной плазме, защищают сперматозоиды от отрицательного воздействия свободных радикалов [10]. В том случае когда количество свободных радикалов превышает антиоксидантные резервы организма, возникает окислительный стресс. Он существенно ухудшает сперматогенез [11]. Таким образом, при бесплодии, связанном с повышенным уровнем кислородных радикалов в сперме, отмечается терапевтический эффект антиоксидантов.
Одним из наиболее важных биохимических маркеров нормального созревания сперматозоидов является L-карнитин, продуцируемый придатком яичка [9, 10]. Физиологическая роль придатка яичка заключается в создании условий для нормального развития сперматозоидов путем секреции ряда соединений, в том числе L-карнитина, участвующего в переносе ацилгруппы и окислительного фосфорилирования жирных кислот в митохондриях и как следствие – в обеспечении энергией, используемой сперматозоидами для созревания и активной подвижности. L-карнитин участвует в защите клеточной мембраны от свободных радикалов. Помимо L-карнитина качество спермы также зависит от поступления в организм витаминов и некоторых аминокислот [11].
Доказано, что прием витамина Е уменьшает тяжесть окислительного стресса в ткани яичек, повышает подвижность сперматозоидов и положительно влияет на их способность проникать в яйцеклетку [11–13]. Витамин E обладает эффектом синергизма с селеном, т.е. при одновременном приеме эти вещества проявляют выраженную эффективность в более низких дозах, чем при употреблении по отдельности, за счет взаимного предотвращения окисления (разрушения) как в кишечнике, так и в тканях.
Цинк – жизненно важный микроэлемент, который можно обнаружить практически в любых тканях организма [12, 13]. Цинк абсолютно необходим для клеточного дыхания, утилизации кислорода, воспроизведения генетического материала (ДНК и РНК), поддержания целости клеточных стенок и обезвреживания свободных радикалов. В организме человека цинк концентрируется во всех органах и тканях, в том числе в яичках, придатках яичек, предстательной железе, в достаточно большом количестве содержится в сперме. Он запускает и поддерживает процессы синтеза мужского полового гормона – тестостерона – и активизирует сперматогенез. Цинк активирует глутатионпероксидазу, необходимую для нормального созревания и подвижности сперматозоидов, а также участвует в регуляции активности ферментов спермы, способствует регуляции процессов разжижения эякулята и агглютинации.
Учитывая современные тенденции развития медицины, обусловленные недостаточной эффективностью общепринятых методов терапии, постоянно ведется поиск альтернативных стратегий лечения в урологии и андрологии [12–16]. В связи с этим широкое применение нашли многокомпонентные биологически активные комплексы [12, 13]. В настоящее время к патогенетически обоснованным принципам терапии инфертильности у мужчин относятся коррекция окислительного стресса, восполнение витаминов, микроэлементов и низкомолекулярных пептидов [11]. С этой целью обоснованным с точки зрения его состава является применение комплекса Сперотон.
Цель исследования: оценить влияние комплекса Сперотон на функциональные характеристики сперматозоидов и фертильность мужчин с патозооспермией.
Материалы и методы. Были обследованы 60 мужчин с диагностированным мужским бесплодием на фоне различных нарушений сперматогенеза в возрасте от 25 до 40 лет.
Критерии включения: патоспермия (олигозооспермия, астенозооспермия, олигоастенозооспермия) по данным спермограмм, концентрация сперматозоидов не менее 10 млн/мл, отсутствие эякуляторных нарушений, отсутствие предшествовавшей терапии по поводу бесплодия (в том числе гормональной), отказ от приема сопутствующей медикаментозной терапии на период исследования, отсутствие женского фактора бесплодия у партнерши по результатам осмотра гинекологом.
Критериями исключения служили наличие врожденных аномалий развития мочеполовой системы, онкологические и тяжелые сердечно-сосудистые заболевания, сахарный диабет, гипогонадизм, генетические заболевания, лабораторные и клинические признаки инфекционно-воспалительных заболеваний органов мочеполовой системы, инфекции, передаваемые половым путем.
Пациенты были рандомизированы на 2 группы по 30 человек.
В контрольной группе (КГ) проведена общая терапия (занятия спортом, отказ от курения и употребления алкоголя, соблюдение режима сна/бодрствования, регулярная половая жизнь, сбалансированное питание, при необходимости коррекция массы тела в соответствии с антропометрическими данными).
В основной группе (ОГ) в сочетании с общей терапией пациенты получали Сперотон по 1 саше 1 раз в день в течение 3 мес.
Обследование мужчин проходило в ходе 4 визитов. На первом визите (В1) оценивали исходный статус пациентов, соответствие критериям включения и выявление критериев исключения. Дальнейшая оценка эффективности терапии проводилась ежемесячно в ходе трех визитов – В2, В3 и В4.Оценивались показатели спермограммы в соответствии с критериями ВОЗ: концентрация, подвижность, количество сперматозоидов с нормальной морфологией, объем и время разжижения эякулята, проводился биохимический анализ эякулята с определением в нем уровня фруктозы и цинка. Также учитывали случаи наступления спонтанной беременности у партнерши.
Статистическую обработку результатов проводили с помощью программы MSExel 11.0 из стандартного пакета MS Office 2013, а также программного обеспечения IBM SPSS Statistics 21.0. При проверке статистических гипотез применяли методы параметрической (t-test Cтьюдента) статистики. Для оценки статистической значимости различий между средними значениями выборок рассчитывали параметр р, вероятность справедливости нулевой гипотезы была принята равной 5% (р<0,05).
Результаты. Исходно у всех пациентов были выявлены олигозооспермия, астенозооспермия и олигоастенозооспермия, группы были однородными. В ходе наблюдения у пациентов отмечена различная динамика показателей спермограммы (см. таблицу).
Через месяц после начала терапии (В2) в КГ не было выявлено достоверных изменений исследуемых показателей (см. таблицу). В ОГ среднее значение объема эякулята увеличилось с 1,29±0,17 до 1,35±0,13 мл, что достоверно больше, чем в КГ. Время разжижения в ОГ значимо уменьшилось и составило 60,5±8,3 мин, что также достоверно отличалось от показателя контрольной группы. Сходная динамика отмечена и при сравнении концентрации сперматозоидов у пациентов двух групп. Среднее значение данного показателя составило 12,6±1,2 млн/мл и достоверно отличалось как от исходного значения, так и от результата в контрольной группе.
При анализе подвижности сперматозоидов была отмечена тенденция к ее повышению в обеих группах. Тем не менее статистически значимые изменения были выявлены только в группе пациентов, принимавших Сперотон. В ней количество сперматозоидов (категории А+В) с поступательным движением увеличилось в 1,5 раза, а количество сперматозоидов с непоступательным движением (категория С) и неподвижных сперматозоидов (категория D) снизилось до 19,7±7,4 и 65,8±4,8% соответственно (см. таблицу).
Анализ морфологии сперматозоидов достоверных изменений не выявил. Количество сперматозоидов с нормальной морфологией варьировалось в пределах нормальных значений в обеих группах пациентов.
При биохимическом исследовании эякулята уровень фруктозы значимо повысился только в ОГ и составил 9±1,35 ммоль. Уровень цинка в группах достоверно не различался.
К концу второго месяца терапии (В3) динамика показателей в группах сохранялась (см. таблицу). В ОГ статистически значимо увеличились концентрация сперматозоидов, объем эякулята, а также снизилось время его разжижения в основной группе пациентов. Количество сперматозоидов категории А+В в данной группе за прошедший период выросло в 2 раза и составило 19,6±2,6%, что также достоверно отличалось от показателя в КГ, который составил 10,3±1,5% и значимо не отличался от предыдущего результата. В ОГ доля сперматозоидов категорий С и D достоверно уменьшилась. В КГ указанные показатели также достоверно отличались от результатов, полученных в ходе В2, при этом количество сперматозоидов с непоступательным движением выросло до 22,6±9,4%, а неподвижных – снизилось до 67,1±8,1%.
Уровень фруктозы в эякуляте к В3 в ОГ достоверно увеличился до 10,1±1,24 ммоль, уровень цинка – до 2,01±0,13 ммоль. Динамика данных показателей в КГ была незначительной.
Через 3 мес. терапии (В4) в КГ пациентов по сравнению с результатами предыдущего визита (В3) достоверно изменилось количество сперматозоидов категорий С и D (см. таблицу). Их значения составили 23,8±10,2% и 65,7±9,1% соответственно. При анализе остальных параметров в данной группе значимых изменений выявлено не было.
В ОГ отмечена достоверная положительная динамика большинства показателей: концентрации и подвижности сперматозоидов, объема и времени разжижения эякулята (см. таблицу). Среднее значение содержания фруктозы увеличилось в 1,6 раза по сравнению с исходным показателем, достигнув 12,7±1,58 ммоль, а уровень цинка за 3 мес. вырос на 15% – до 2,2±0,17 ммоль. Значения всех исследуемых показателей по прошествии 3-месячного курса терапии (В4) в группе пациентов, принимавших Сперотон, были близкими к нормальным.
В КГ за весь период наблюдения не было выявлено случаев беременности, тогда как на фоне приема комплекса Сперотон в четырех семейных парах была зафиксирована спонтанная беременность.
В целом к окончанию 3-месячной терапии в обеих группах отмечено значительное улучшение всех исследуемых показателей по сравнению с исходными значениями. Тем не менее в ОГ пациентов динамика оказалась статистически значимо более выраженной, что свидетельствует о большей эффективности проводимого лечения. Согласно полученным данным, применение комплекса Сперотон позволило увеличить объем эякулята на 10%, концентрацию сперматозоидов – на 15,6%, уменьшить время разжижения на 32%. Доля сперматозоидов с поступательным движением (категории А+В) увеличилась в 2,6 раза за счет активизации сперматозоидов категории C.
Это, на наш взгляд, может быть связано с изменением ферментного состава эякулята, что косвенно подтверждается повышением уровня фруктозы в 1,6 раза, а также увеличением количества цинка на 15% в биохимическом анализе спермы, которое в свою очередь свидетельствует о высокой биодоступности Сперотона. Кроме того, применение данного комплекса позволило увеличить концентрацию сперматозоидов у пациентов основной группы, что может быть обусловлено влиянием его компонентов на антиоксидантную защиту организма и процесс сперматогенеза путем активации ферментативных реакций, метаболических процессов и стимуляции выработки гормонов. Однако данные механизмы требуют более углубленного изучения в ходе дальнейших исследований.
Эффективность терапии пациентов, проведенной в ОГ, также подтверждается четырьмя случаями спонтанной беременности, которая наступила на фоне качественных изменений показателей спермы.
Заключение. Таким образом, применение Сперотона позволяет повышать подвижность и концентрацию сперматозоидов у пациентов с мужским фактором бесплодия, приближать их к нормальным значениям, а также увеличивать количество спонтанных беременностей у их партнеров. Мы рекомендуем применение комплекса Сперотон данной категорией больных с целью коррекции нарушений сперматогенеза.
